Я помню тебя, папа

В майские дни народная память как дань уважения поколению победителей возвращает нас туда, где ценой миллионов жизней удалось сохранить мир, где от вклада каждого зависел исход событий. Для многих это время стало точкой невозврата, когда началась совсем другая история. С ней пришлось считаться и учиться по-новому жить. 

Анна Ивановна СЕМЕНЕНКО вспоминает:

«Ах, война, что ты, подлая, сделала!» – очень точное и ёмкое определение такому явлению, как война в жизни людей, нашёл Булат Окуджава.

Я всегда внутренне вздрагиваю, когда слышу это слово. Мне было 4,5 года, когда началась война. Немногое сохранила память, но состояние тревоги и ожидания чего-то страшного помню хорошо. В 1942 году отца забрали на фронт. Вот это страшное и вошло в мою семью и долго не покидало. На хрупких маминых плечах остались четверо детей и старая свекровь. Маму мы почти не видели: работа отняла её у нас. Очень ждали писем, пришло их немного. В начале 1943 года в дом принесли белый конверт. Мы, дети, прыгали, радовались, потому что письма приходили только от папы. Не разделяла нашу радость бабушка. Она-то чувствовала, что недобрая весть в этом конверте, да и вид у него был не такой.

Никогда не забуду той минуты, когда мама, взяв в руки протянутый с радостным криком конверт, побледнела, как полотно, а прочитав сообщение, как подрубленная упала на пол. Это была похоронка. В ней сообщалось, что красноармеец 34-й лыжной бригады ОИПД Рыбин Иван Яковлевич 1904 года рождения убит в феврале 1943 года около дер. Торфяники в районе Колпино Ленинградской области. Похоронен там же. С этого дня все счастливое и радостное осталось в прошлом. Мы были «безотцовщина», вечно голодные и холодные.

Победа была радостным событием для всех и для нас тоже. И опять я помню день, когда мама узнала о победе. На минуту лицо её осветилось радостью, а потом глаза затуманились слезами. Она опять побледнела и упала на кровать. Понятно: к ней не вернется муж, детей поднимать одной. Как радостно встречались семьи вернувшихся мужей, отцов, братьев! И как сиротливо стояли в сторонке мы, наблюдая за радостью встречающихся. Вот так, в сторонке, прожили мы большую часть жизни, потому что о нас, сиротах, не вспоминали.

Долгими зимними вечерами сидели мы вокруг мамы и по очереди держали в руках последнее письмо папы. Почему-то читать его мама поручала мне. Я и сейчас храню эти полуистлевшие листочки, исписанные химическим карандашом. Часто читаю дорогие строчки, и слёзы неудержимо текут по лицу. Сколько тревоги, заботы в каждой строке, в каждом слове! А какое желание поскорее одолеть врага и вернуться домой!

Вот некоторые выдержки из письма моего отца: «Сообщаю вам, что я, Слава Богу, здоров и пока жив. Дорогие мои, письма ваши получил, очень рад… Последнее время письма долго не писал, было некогда, ходим на лыжах в разведку. Погода стала тёплая, почти дождик, в валенках плохо, как вышел, ноги мокрые…» (Мой отец воевал под Ленинградом в самое трудное время прорыва блокады). «…может быть, мы скоро закончим войну с проклятым немцем. Немец теперь ослаб, наши много берут его в плен. Может быть, скоро вернусь домой, разгром начался…»

Но вернуться не пришлось папе. Последнее письмо было написано 3 февраля 1943-го.

И вот уже 78 лет, как кончилась война. Я по годам пережила своего отца. Он погиб, когда ему было 39 лет, а мне уже за 80. Как жаль, что мы, дети-сироты, не знали отцовской заботы и ласки. И все-таки мы все вышли в люди, как говорится, получили образование и добросовестно трудились всю жизнь.

Хочется видеть нынешнее поколение счастливым и добрым, умным и порядочным. Ведь не зря же миллионы таких, как мой отец, сложили головы в борьбе с фашизмом.

Фото из архива А.И. СЕМЕНЕНКО